Модель гражданского общества в теоретическом наследии российского либерализма 1907–1917 годов

Андрей Витальевич Фатеев – учитель истории и обществознания ГБОУ Лицей № 507, Москва.

Российская либеральная мысль прошла несколько этапов развития. Начало пришлось на вторую половину XIX в. и завершилось уже во время эмиграции большинства либеральных мыслителей из России после революции 1917 г. В начале ХХ столетия в недолгий период «думской монархии» (1906–1917 гг.) либералы пытались осуществить свои теоретические замыслы через законотворческую деятельность в российском парламенте – Государственной думе Российской империи. Попытки реформы социального строя страны, предпринимаемые в ходе законотворческой деятельности, были либеральной альтернативой социалистической революции большевиков, курс на которую открыто провозглашался главной целью ряда радикальных политических групп. Трудный и болезненный для общества процесс построения правового государства, формирования институтов гражданского общества, разворачивающийся в современной России в условиях сложной экономической ситуации и маргинализации, люмпенизации многих групп, вновь обращает нас к той эпохе.

В деле теоретических построений и при попытках практического применения либеральных ценностей гражданского общества, которое было для них идеалом, многие из них, прежде всего конституционные демократы, сосредоточились на проектах переустройства социально-политического строя страны. Перед отечественными либералами стояла трудноразрешимая   задача: преодоление векового разрыва между личностью, обществом и государством, установление социальной ответственности государства за судьбу нации, выработка правовых механизмов преодоления социально-экономических и политических конфликтов между обществом и государством.

С одной стороны, российские либералы разрабатывали базовые идеи, которые были в общем контексте с западноевропейскими либеральными общественно-политическими концепциями, с другой, для многих отечественных мыслителей краеугольным камнем преткновения при разработке теоретического и практического применения идей гражданского общества стал учет национальной специфики массового сознания российского общества.

Определяя инструментарий общественно-политического преобразования страны, отечественные либералы в основном придерживались мысли о том, что решающая роль при решении данного вопроса должна быть отведена государству, которое, в свою очередь, законодательно «закрепит» и будет гарантом соблюдения реальных гражданских прав и свобод, а не прописанным де-юре в законодательстве. В курсе государственного права ученый-правовед Н.М. Коркунов указывает, что «общество стали отличать от государства только в настоящем столетии», а до этого государство отождествлялось с обществом[i].

В работе крупного либерального мыслителя Б.Н. Чичерина имеются указания на то, что он видит в обществе и составляющих его элементах важный фактор влияния на систему взаимоотношений государство – личность. В работе «Курс государственной науки» он говорил: «Современное течение жизни ведет не к примирению партий, не к сглаживанию их различий, а, напротив, к обострению борьбы. Все то зло, которое они в себе заключают, достигает наивысшей степени с появлением социализма на политическом поприще. Тут дело идет уже не о тех или других политических вопросах; тут самое существование общества и все основы гражданственности ставятся на карту»[ii]. Чичерин делает вывод о том, что наличие в обществе данной тенденции подтверждает точку зрения необходимости введения в систему общественных отношений дополнительного элемента способного «встать над схваткой».

Проблему построения гражданского общества и систему его функционирования рассматривает западный ученый Томас Джонс. В своей работе[iii] он приходит к выводу, что залогом успеха гармоничного функционирования гражданского общества является частная собственность, высокая степень развития правовой культуры граждан, преодоление противоречий между гегемоном государства на политическом поприще страны и продуктивностью работы органов местного самоуправления.

Проблему взаимоотношений общества и государства в ходе крупномасштабных социальных реформ изучал яркий представитель отечественной юриспруденции А.Д. Градовский. Он пришел к выводу о неделимости государственной власти. Идея правового государства, в котором закон, выражая отношения власти и общества, вместе с тем является последним выражением народного сознания, опытом выработанных убеждений и общественных представлений о справедливости, сочеталось с тезисом о государстве как орудии социального прогресса, которое основано на понятии «интереса»[iv].

Говоря о проблеме инертности российского общества, столь актуальной в начале XX в., известный специалист по римскому праву,   председатель I Государственной думы кадет С.А. Муромцев с горечью писал о том, что российскому обществу «не хватает благородного порыва на акты крайнего самопожертвования», но у него нет «самообладания и стойкости на продолжающееся изо дня в день… служение на избранном пути[v].

Особую роль интеллигенции в вопросах формирования гражданского общества рассматривал еще один российский исследователь Б.А. Кистяковский. Автор указывал на то, что основные общественные институты в России формировались на фоне минимального уровня развития правосознания[vi].

В целом можно говорить о признании российской либеральной юридической мыслью и политической практикой понятия «общества» как неотъемлемого элемента государства. На практике это нашло выражение в ряде законопроектов кадетской партии, в той или иной мере направленных на ликвидацию правовых структур, которые консервировали наиболее негативные пережитки сословной структуры общества, а также принятии законопроектов, предполагавших нормативное закрепление элементов новой общественной структуры, характерной для гражданского общества. С этой целью многим либеральным депутатам приходилось налаживать конструктивный диалог с правительством   в целях продуктивной работы Государственной думы[vii].

Осознавая узость российской социальной базы для восприятия либеральных идей, российские либеральные мыслители значительное внимание уделяли формированию в обществе гражданского конституционного сознания, которое базировалось на таких либеральных ценностях, как права человека, гражданский гуманизм, права и свободы личности, политический плюрализм, толерантность, психологическая и социальная готовность к инициативным гражданским действиям в рамках закона, неприятие социальной пассивности.

Теория правового государства, разработанная русскими мыслителями, во многом опиралась на западноевропейские аналоги. Но это объясняется не только тем, что имело место простое заимствование чужого опыта, но и тем, что фундаментальные основы правового государства имеют внеклассовый и даже внеисторический характер и должны быть отнесены к надгосударственным, общечеловеческим ценностям.

В российской правовой науке теория построения гражданского общества и правового государства получила свое самобытное развитие. В основе данной концепции лежит идея гармонии между интересами личности и общества в правовом государстве. Российской либеральной мысли удалось в своих построениях пройти путь от строгого индивидуализма к идее общественной солидарности. Важное внимание уделялось разработке концепции личности, ее основных прав и свобод, выяснению ее природы и места в системе взаимоотношений государство – личность – общество.

Само гражданское общество воспринималось как исторически необходимое средство, гарантирующее оптимальные условия развития личности и общества. Права человека как главный системообразующий элемент определили основные направления и содержание исследований и политической практики российских либералов. К ним относятся: историческое обоснование прав человека; обоснование совместимости конституционной монархии с институтом прав человека; исследования условий практики воплощения прав человека в России с учетом ее специфики; анализ исторического развития перспектив взаимодействия правового государства и институтов прав человека. Можно выделить отличительные тенденции российской либеральной мысли от западных аналогов. С одной стороны – идея целенаправленной рецепции западного права на российскую правовую основу. Другая часть либеральных реформаторов рассматривала необходимость учета историко-социальных особенностей российского общества. Первая модель была присуща партии конституционных демократов, вторая – либеральным партиям, тяготеющим к правой позиции.

Отечественная либеральная мысль не только создала передовые образцы нормативных актов, которые могут быть высоко оценены с точки зрения их соответствия базовым либеральным принципам, но и юридической техники создания законов. В ходе интеллектуального прорыва произошло значительное расширение представлений того времени в области обеспечения прав и свобод личности. Одним из крупнейших достижений стало правопритязание либеральной части общества в области реализации права на достойное существование.

Примечания

[i] Коркунов Н.М. Русское государственное право. Т. I. Введение и общая часть // Опыт русского либерализма. М., 1997. С. 262

[ii] Чичерин Б.Н. Курс государственной науки. В 3-х ч. Ч. 3. М., 1898. С. 551.

    [iii] T. Jones. Peasant Land Reform, Representation and Civil Rights: The Development of Constitutional Thought in the Zemstvos in Russia, 1905–1907. September 2013. P. 178.

[iv] Градовский А.Д. Начало русского государственного права. Собр. соч. СПб., 1901–1904.

[v] Муромцев С.А. Памяти Кавелина // Русские ведомости. 1910. 4 мая.

[vi] Кистяковский Б.А. В защиту права (Задачи нашей интеллигенции) // Власть и право. Из истории русской правовой мысли. Л., 1990. С. 171–179.

[vii] Малышева О.Г. Государственная дума в системе власти Российской империи. Дисс. док. историч. Наук. С. 273.